Читать книгу "И оживут слова. Часть II - Наталья Способина"

Мгновение распалось, Миролюб вскинул голову и снова улыбнулся. Потом оглядел нашу компанию, так, словно, войдя в комнату, заметил только мать, и вопросительно приподнял брови:

— А где Злата?

Я поняла, что понятия не имею.

— В своих покоях. Она к обеду не выйдет, пусть отдыхает, — сказала Милонега, и тут я окончательно почувствовала себя в гостях и поняла, что Добронега непременно должна почувствовать это тоже. Мы в чужом доме, в чужом городе, и здесь придется жить по чужим правилам.

Миролюб легко встал, оглянулся на накрытый стол, ловко подцепил какую-то ягоду с большого блюда и, подбросив ее в воздух, поймал ртом.

— Пойду к ней схожу, — он направился к двери.

Я с удивлением следила за ним, пытаясь осознать, что я только что увидела. Все-таки тот Миролюб, который приезжал в Свирь, и этот, домашний, расслабленный — это были два абсолютно разных человека.

— Обед ведь уже подали! — крикнула вслед Милонега.

— Вернусь еще до прихода князя, — раздалось из соседней комнаты.

— Красивый у меня сын вырос, — вдруг сказала Милонега и посмотрела на меня.

— Очень, — подтвердила я очевидный факт.

— Люб он тебе? — будто невзначай спросила Милонега.

Я почувствовала, что уши начинают гореть и от них жар распространяется по щекам. Что я могла ответить на это? С какой целью устраивался этот допрос? И уместно ли здесь признаваться в своей симпатии к мужчине?

— Ну, что ты молчишь? — спросила Милонега, глядя на меня вроде бы с улыбкой, но так, что мне немедленно захотелось тоже пойти проведать Злату.

— Люб, — пробормотала я, едва не подавившись этим коротким словом.

— Это хорошо, коли люб, — закончила Милонега и вдруг хлопнула в ладоши.

И вновь я едва не подскочила. Тут же в комнату вошла молодая девушка. Милонега приказала ей разлить напитки и повела рукой, приглашая нас к столу.

Я вскочила с лавки, Добронега степенно встала, однако к столу ни она, ни я не пошли. Я, потому что Добронега осталась стоять на месте, а она по неведомой мне причине. Тут как раз вернулся Миролюб и смущенно пояснил:

— Не успел.

Вслед за ним в комнату вошел князь. Только тут я поняла, что каким-то неведомым образом Добронега уловила приближение князя, потому и не спешила к столу, ожидая появление хозяина дома.

Единственным человеком в этой комнате, рядом с которым мне хотелось бы сидеть за столом, была Добронега. Я очень надеялась, что меня не посадят между ней и кем-то еще. Мне даже не хотелось сейчас сидеть с Миролюбом, потому что разговор о том, люб он мне или не люб, до сих пор заставлял нервно ежиться. Я впервые в жизни чувствовала себя так, будто нахожусь под микроскопом, и если раньше мне казалось, что неуютнее всего я чувствую себя в обществе князя, то сейчас его супруга дала ему огромную фору в моих глазах.

К счастью, нас рассадили так, что я оказалась самой крайней. Рядом со мной сидела Добронега, рядом с ней Милонега, за Милонегой князь, а Миролюб — по правую руку от князя. Я ожидала, что за столом будет неловкая тишина, но Милонега завела разговор о Свири, стала рассказывать о свирских псах, которые все никак не приживаются в Каменице, точно напасть какая с ними происходит, и что дольше всех прожил ее любимец по имени Волчок. Разговор, на мой взгляд, был нелепым, однако в нем приняли участие все, кроме меня. Миролюб даже продемонстрировал запястье, где был виден уже поблекший след внушительных зубов — память, которую оставил после себя покойный Волчок. Я чувствовала себя до жути неловко и изо всех сил надеялась, что в будущем мне удастся избегать подобных трапез. В конце концов, скажусь больной. Я тоже дорогу перенесла, тоже могу зачихать и закашлять.

Я то и дело пыталась поймать взгляд Миролюба, впрочем, как назло, мне было плохо его видно из-за князя. Однако в какой-то момент он точно почувствовал мои метания и, выпрямившись, посмотрел на меня поверх людей, сидевших между нами, вопросительно приподняв брови. Я отклонилась чуть назад, чтобы он меня видел, и скорчила жалобную мину. Мне очень хотелось уйти. Миролюб в ответ изобразил что-то среднее между сожалением и извинением, из чего я сделала вывод, что протокол есть протокол и обед придется высидеть до конца. Что при этом имел в виду сам Миролюб, оставалось загадкой. Единственным, что скрасило этот обед, были безумно вкусные пирожки, блюдо с которыми стояло как раз рядом со мной. Не знаю, что подумала Милонега, но ела я исключительно их, несмотря на попытки сновавших туда-сюда девочек подсунуть мне то утиную ножку, то запеченную щуку.

Наконец пытка обедом закончилась, Милонега извинилась и, опершись на руку сына, отправилась отдыхать. Ситуация не слишком улучшилась, поскольку князь, повернувшись, задержался долгим взглядом на Добронеге. Я сразу почувствовала себя лишней.

— Нога ее все время беспокоит. Коли бы ты оказала милость и потолковала с лекарем… — учтиво начал князь, на что Добронега быстро кивнула и стремительно встала, так, точно прямо сейчас готова была бежать встречаться с лекарем. — Да после. И то, коли ее уговорить сумеем, — улыбнулся князь, однако тоже встал.

Чувствуя себя неловко, я встала вслед за ними.

— Пойдем, я тебе нашу псарню покажу, — неожиданно произнес князь.

Я, затаив дыхание, ждала, что Добронега сейчас непременно придумает какую-нибудь отговорку, чтобы не идти с ним, а потом поняла, что князь протягивает руку не ей, а мне.

— Мне? — неловко произнесла я, на что князь расхохотался и словно даже помолодел.

— Смешная, — проговорил он. — Ну, конечно, тебе. Ты же у нас псов любишь.

Я сглотнула, поняв, что сейчас мне придет конец.

— Добронега, коль хочешь, можешь с нами пойти, — улыбнулся князь и направился к выходу.

На негнущихся ногах я пошла вслед за ним. Естественно, он приглашал Добронегу! И это был самый лучший способ, который он мог изобрести: я отказаться не могу, а она будет вынуждена пойти с нами. Я бы непременно восхитилась его находчивостью, если бы мне не грозила вполне реальная опасность от встречи со сворой злобных псов, к которым испытывала непонятную мне слабость покойная Всемила.

В дверях я оглянулась на Добронегу, ожидая поддержки, но мать Радима была занята своими мыслями и, если и волновалась, то не о предстоящей встрече с псами. Конечно! Она-то думала, что Всемила умеет с ними обращаться. Понимая, что помощи ждать неоткуда, я обреченно последовала за удалявшимся князем.

Глава 9

Если больше некому верить,

И на мир наползает тьма,

И в предчувствии первой потери

Все как будто сошли с ума,

Если ветер то воет, то шепчет,

И уводит тебя за край,

Ты сожми мою руку покрепче